Небо было синим, облака белыми, а солнце — ослепительным, и по его щекам вновь катились слёзы неизъяснимой любви ко всему сущему.

Глупец! Я б отдал счастья ключ,
Богатство, славу, дар поэта,
Чтоб вновь увидеть солнца луч
В глазах встающего рассвета…

На озере было солнечно, по стенам дома гонялись друг за другом солнечные зайчики.

…Солнце — этот исполнительный слуга — едва только взошло и озарило утро, м-р Сэмюэл Пиквик наподобие другого солнца воспрянул ото сна, открыл окно и воззрился на мир, распростёртый внизу.

Я не знаю, что там — впереди,
может быть, воцарение стужи.
Всё равно, чтоб оттаяли души,
ты поплачь у меня на груди.

Я не против баек, песен, танцев,
беготни, театра…

Ритмы шансона далеки от высот.

Он не замечал никого вокруг. Да, и вёл себя странно — читал знакомым и незнакомым свои стихи, которые чаще всего не понимали ни те, ни другие.

Казалось, что только литература способна запечатлеть время, в тексте мы оставляем память о себе и своём творчестве.

У неё находилось время для всех, и это несмотря на то, что знаменитая библиотека Некрасовка На Вольной практически превратилась в культурный центр для молодёжи и юношества Ярославля.

«На шахматной доске лжи и лицемерию нет места. Красота шахматной комбинации в том, что она всегда правдива…» (Эмануил Ласкер).