Действующие лица этого совершенно феноменального по своему драматизму рассказа — два совершенно разных человека. Перед нами богачка с Покровки, Марина Антоновна, — специалист по культуре Ренессанса и мать владельца огромного холдинга, и простой парень Иван Гелин, который в силу сложных обстоятельств становится личным водителем Марины Антоновны.

С первых же строк эта история приоткрывает некое закулисье изменений внутреннего мира героев. Именно их обоих, а не только Ивана. Он — гувер, то есть человек, который пришёл «служить». (Ключевая цитата: «В этом доме, мой милый, тебе придётся проститься с самим собой».)

Постепенно узнавая Ивана всё ближе, Марина Антоновна начинает видеть в нём ту самую ранимость, которая была присуща ей самой в далёком прошлом.

В то время она, «затрапезная студентка-первокурсница», попавшая в дом своего мужа, пыталась доказать всем, что заслуживает многого, хотя на неё смотрели с презрением, не веря в её способности и считая «низшим сословием». И смогла, став известным специалистом в мире искусства. Сложная жизнь Ивана не смогла убить в нём веру в добро и человечность. Он оказался благодарным учеником Марины, ведь «слишком много места пустовало в его душе».

Но не только Иван, а оба героя, постепенно открывая для себя друг друга, сумели уйти от приземлённости и осознать в себе то, что было спрятано глубоко внутри. Интересная деталь: во все поездки Марина брала с собой книги. «…столько книг, да ещё “бесполезных”, скучно-научных». И никто не догадывался — это страх подсказывал Марине, что «перестать читать чужие книги, значит, начать читать свои мысли».

Автору удаётся тонко показать сближение двух душ, перерождение двух совсем разных людей. Мара снова захотела жить, ведь Ване удалось главное — он «снял с неё маску жертвы». Побег в Дьер как точка начала их сближения — это один из ключевых моментов истории.

«Ранним и тёмным беззвёздным, вечером, когда свет выключился и на небесах, и в городских домах разом, сидели они вдвоём на веранде внутреннего дворика. Жгли в камине сухие ветки платана, ели жареный каштан. И впервые говорили как говорят друг с другом люди; не как хозяйка с лакеем».

Вот здесь, по какому-то наитию, читатель «пробует на вкус» название города Дьер с его грассированным «р», и перед глазами возникают картины другой, давней жизни, отчего прослеживается сходство двух героинь: Поль из романа Франсуазы Саган «Любите ли вы Брамса?» и Мары из нашего рассказа.

Они похожи: Мара — специалист по искусству Ренессанса, Поль — декоратор. Обе утончённые натуры с прекрасным вкусом. Судьба в романе Саган выводит на сцену женщину, для которой настало время подводить итоги. Саган проникает в самую суть женской психологии, раскрывает внутреннее состояние героини в момент кризиса — на пороге старости и одиночества. И тогда совершенно неожиданно появляется юный Симон, принёсший с собой столь необходимое ей ощущение нужности.

«И вдруг со слезами на глазах, сама не зная причины слёз — то ли она оплакивала этого чересчур чувствительного мальчика, то ли свою чересчур печальную жизнь, — она поднесла его руку к губам и поцеловала».

Как это созвучно с одним из самых важных моментов рассказа Калинкиной, когда Мара приходит навестить больного Ивана:

«Она привстала на цыпочки, затихла, чуть приподняв подбородок,

прижавшись щекой к его майке и, кажется, не дыша или, напротив, почти

незаметно часто-часто вдыхая его запах и ещё чей-то».

Сходство героинь в главном — обе ищут спасение от одиночества.

Поль упивается своей властью над Симоном, страшится настоящего чувства и не готова к жертвенности.

«Она бродила по улицам, по пляжам, подгоняемая своей мечтой. Сейчас она уже не стремилась брать, она стремилась сохранить».

История Поль пропитана тоской по утраченной молодости. Лучшее объяснение этому даёт сама Франсуаза Саган:

«Для кого-то жертвенность и ожидание — уже счастье, истинная и единственная цель в жизни. Но сделать с тем, во что веришь до последнего, ничего нельзя».

И всё-таки сравниваемые героини во многом разные.

Образ Поль раскрывается в самом названии романа.

«…эта коротенькая фраза: “Любите ли вы Брамса?” — вдруг разверзла перед ней необъятную пропасть забытого: всё то, что она забыла, все вопросы, которые она сознательно избегала перед собой ставить. “Любите ли вы Брамса?”” Любит ли она хоть что-нибудь, кроме самой себя и своего собственного существования?»

Поль использовала Симона, и повернуть нож в его сердце ей ничего не стоило.

Мара же оттаивала и искала понимания, отдавая тепло своей души. В этой трогательной опеке над Иваном она видит возможность подарить молодому человеку свой опыт, добавить ему уверенности.

Вот в этом кроется главное отличие, казалось бы, так похожих друг на друга героинь.

«Маринина грусть растаяла вместе с речным ветром. Горячий воздух утра, стареющее солнце вечера, новые маршруты, узкие улицы-лабиринты, где они путались и никак не могли отыскать «наполеоновский» дом».

В отношениях Мары и Ивана не было ничего греховного, но Марина Антоновна сознавала, что «своё нежное, царапающее чувство к Ванечке она бы не отдала теперь за безмятежную старость». Была ли это зарождающаяся любовь?

Не только образованная и тонкая Марина Антоновна понимала Ивана и открывала ему себя самого, но и он собственной внутренней чистотой возвращал ей себя саму. В их откровенных доверительных разговорах, в рассказах о его детстве она видела себя. Схожесть их детства затопила её давно запрятанную нежность, она говорила об этом впервые за сорок лет.

«…отец пришёл в тот день, выстроил перед собой и сказал чужим голосом: “Теперь вы выросли, обращайтесь к нам на вы…” Черта была подведена».

Получилось ли у автора показать всю глубину этого внутреннего единения — решать читателю. Он с самой первой строчки находится внутри этой полной драматизма истории. Поэтому считать подтекстовые идеи рассказа вполне посильная для читателя задача.

Мир, в котором герои живут, — не идеален. Смысл жизни Мары — это её сын Кеша, но он отдалился от матери. Какую же часть отдалённости пытается она увидеть в глазах Вани?

Особую роль в истории играет озлобленная компаньонка Цица — свита королевы. В ней нет добра, жизнь сделала ее такой. Жизнь Цицы — отдельная линия рассказа, усиливающая драму. Раскрывая сюжетную линию, автор подводит читателя к мысли о том, что в закоулках памяти человека таится бездна страстей, в миг способная растоптать и смести чужие жизни.

«…и придирки к водителю идут от страха одиночества, от болезненного желания быть на первых ролях, чувствовать себя нужной. Цица не имела детей, семьи, и подспудно завидовала всем матерям…»

Ваню отрывают от Мары. Отрывают жестоко, боясь их единения. («Хорошо хоть мишку ей успел подарить, рыжего с чёрной пуговицей вместо носа».)

Здесь открывается истина — маленький плюшевый медвежонок становится знаковой фигурой рассказа. Игрушечный медвежонок — оттуда, из того давнего, незамутнённого, чистого. Из той ясности, когда нельзя бить других, что бы они ни сделали. На других нельзя отрабатывать удары, нельзя выталкивать «за флажки». В его мохнатой лапе лежит твоя рука, и пока это так — ты защищён.

Ему можно многое — нашему медвежонку. Нельзя только сломаться и предать. Его протягивают самому близкому человеку — как знак доверия, как защиту, противопоставив злу реального мира.

Вводя образ плюшевого медвежонка, автор протягивает нам руку помощи, символически ему удалось взять на себя часть груза. Остальное осталось за текстом, но можно догадаться — мишка был спасательным кругом, последним прибежищем. Здесь задумка автора прекрасно раскрывает образ Ивана, показывая невозможность разрушить доверие героев друг другу, а это высший дар, который выпадает не часто.

Медвежонок символ и их личного выбора, и каждый проходит свой путь.

Знал ли сын, разрубая некий узел, причиняя боль, каким может быть финал и сколь высокой будет цена этого финала? Автор не даёт прямых ответов. Галина Калинкина рассказывает не только о том, как переплетаются судьбы, но и о том, как бывает, когда переплетаются и ломаются души.

«Иван неотступно думал о Марине Антоновне. Наконец он свободен и может ехать куда угодно. Саквояж пустеет, чемодан надувается. Но набитый чемодан — пузатая улика посреди комнаты — подтверждение того, что всё кончилось. И свобода кажется тесными туфлями, из которых вырос, пока копил на них».

Существует что-то, несущее ответственность за радость, отринутую грубо и жестоко. Встреча не всегда оканчивается счастливым исходом, но никто и никогда не откажется от драгоценных моментов своей жизни и своей боли, и люди всегда будут благодарить судьбу за то, что с ними случилось.