1

Один и одна…

Маканин – с самого начала – исследовал разные виды, типы, подтипы одиночества; варианты дружбы, скрученной в телефонных проводах, бытие Ключарёва и Алимушкина, частично отдающее абсурдом.

Он круто строил фразу и придерживался реализма, даже сочиняя свои сюрреалистические рассказы.

… вас убьют, когда вы не ждёте; в обществе всем известно: могут любого забрать, отвезти на машине за город, зарезать.

Так просто рассказывается о страшном: о мечте всякого тирана.

Маканин разнопланов, хотя и реалистичен всегда: тщательно прописываются детали, ярко вспыхивает фон.

Он реалистичен, изображая психиатрическую больницу, где собран весь цвет интеллигенции; он реалистичен, изображая войну, он…

Андеграунд тяжёл: погружение в слои не обещает особого удовольствия.

… интеллигент, несущий возмездие подлецам; общежитие как символ советской и пост-–советской – российской, вообще, жизни; рваные ритмы кухни Андеграунда…

Всё закономерно.

И это тоже реализм.

(Предельный реалист – это Джойс: не замечали?)

«Две сестры и Кандинский» текстуально исследуют феномены стукачества и доносительства, слишком распространённые… не только у нас.

Маканин исследовал много социальных феноменов.

Его книги остры.

Они режут биссектрисами смысла заснувшие головы скучных обывателей.

Те не просыпаются.

Но книги Маканина продолжают звучать.

2

Ключарёв и Алимушкин, скрученные дружбой, как перепутанным телефонным проводом (почти забылись теперь аппараты такие, забылись, как многое из жизни быта), поражали нестандартностью – и литературных ходов, и языка самого, каким живописались отношения их.

Маканин совершенствовался, видоизменяя прозу свою, включая в неё новые словесные ключи, бьющие то ярким бытописательством, то абсурдной струёю; Маканин погружался в слои андеграунда, показывая своеобразного героя – не из тех, кто, будучи тихим низвергателем советской власти, ждал власти новой, чтобы занять в ней ниши постов и стать получателем премий, а из тех, кто, обладая подлинной силой духа, не согласился бы ни с какой властью, ибо любая, в конечном итоге, больше интересуется самою собой, нежели бездной живущих при ней.

Андеграунд играл многоцветьеми был суров, в чём-то жесток даже, но участие в нём давало и определённую стойкость, что позволяло определить человека как героя.

Не изведав шума и страха и страсти войны, Маканин пишет «Асан», подвергавшийся критике воевавших; но роман этот – река с глубиною медленного течения, ибо реалистическое повествование, свой угол зрения на войну и на человека вообще своеобразно выводят его за границы военной темы, хотя и используется она как сюжет.

Роман об амбивалентности, когда нерасчетверённости человека в зеркалах яви, и об отношениях каждого с самим собой, и если есть в нём фактические ошибки (сомнительна, например, возможность героев общаться по сотовым телефонам), то сотрутся они временем, оставляющим основное.

А творчество Маканина – из основного ряда, от ключевых источников, и того качества, которое позволяет говорить о пресловутой вечности.