Мно­го го­во­рят и пи­шут о де­гра­да­ции рус­ско­го язы­ка, упро­ще­нии, ог­руб­ле­нии, оску­де­нии, о за­силье ино­стран­ных за­им­ст­во­ва­ний и пр. Хо­чу вне­сти свою леп­ту в эту «жа­лоб­ную кни­гу». Леп­та, на­до ска­зать, со­всем не­зна­чи­тель­ная, мел­кая, ну так, син­так­сис, де­таль, пус­тяк, слу­жеб­ное сло­во. Этот пус­тяк прак­ти­чес­ки ни­кто не за­ме­ча­ет, не слы­шит. Но на этом пус­тя­ке дер­жит­ся весь рус­ский язык, вся его спо­соб­ность пе­ре­да­вать ин­фор­ма­цию и эмо­ции. Это сло­во, ко­то­рое… ну вот оно и вы­рва­лось, ну ко­неч­но — это слу­жеб­ное сло­во «ко­то­рый», ко­то­рое в на­шем язы­ке на каж­дом ша­гу, вер­нее, на каж­дом сло­ве! Уве­рен, что «ко­то­рый» за­ни­ма­ет пер­вое мес­то сре­ди всех слов рус­ско­го язы­ка по час­то­те упо­треб­ле­ния и большýю, а воз­мож­но и бóльшую часть объ­ёма лю­бо­го раз­го­во­ра, а час­то и текс­та (осо­бен­но тех­ни­чес­ко­го). Так вот, в по­дав­ля­ю­щем боль­шинст­ве рус­ско­языч­ные (имен­но рус­ско­языч­ные, а не толь­ко рус­ские, так как здесь важ­на не на­цио­наль­ность, а род­ной язык!) на­прочь за­бы­ли о при­част­ных и де­еп­ри­част­ных обо­ро­тах! Го­во­рят на обед­нён­ном упро­щён­ном ог­руб­лён­ном язы­ке, язы­ке пя­ти-се­ми­лет­них де­тей. По­хо­же, они и не по­до­зре­ва­ют об их су­щест­во­ва­нии, хо­тя про­хо­ди­ли в на­чаль­ных клас­сах шко­лы. На­при­мер, вы не услы­ши­те: «За­ко­ны, при­ня­тые Гос­ду­мой», а толь­ко: «За­ко­ны, ко­то­рые при­ня­ты…» Или, с на­жи­мом: «Те за­ко­ны, ко­то­рые при­ня­ты…» Ошиб­ки здесь, оче­вид­но, нет, всё пра­виль­но, всё в нор­ме. Ни­ка­кой бук­во­ед не при­де­рёт­ся. Ра­зу­ме­ет­ся, есть слу­чаи, ког­да этот со­юз умес­тен, или прос­то не­из­бе­жен, без не­го не обой­тись! Ну так ему здесь и мес­то, и толь­ко здесь! Но как обед­ня­ет­ся язык от оби­лия не­нуж­ных «ко­то­рых», как он за­со­ря­ет­ся ими, упро­ща­ет­ся, туск­не­ет, ста­но­вит­ся тя­же­ло­вес­ным, не­ук­лю­жим, мо­но­тон­ным, гро­мозд­ким (в пря­мом смыс­ле — слов в пред­ло­же­нии ста­но­вит­ся боль­ше), те­ря­ет гиб­кость, жи­вость, плас­тич­ность, вы­ра­зи­тель­ность, изящ­ность, лёг­кость, от не­го не­сёт про­то­ко­лом, кан­це­ля­риз­мом — скуч­ный слу­жеб­ный до­ку­мент и т. п. «Те­ря­ет­ся кон­струк­тив» — как ска­за­ли бы ин­же­не­ры-кон­струк­то­ры (если са­ми не зло­упо­треб­ля­ют ко­то­ры­ми).

Меж­ду про­чим, в за­пис­ной книж­ке О. Э. Ман­дельш­та­ма есть лю­бо­пыт­ная за­пись — он под­ра­ба­ты­вал в ре­дак­ци­ях га­зет, при­хо­ди­лось пра­вить тек­с­ты, пись­ма раб­ко­ров, чи­та­те­лей и пр. Так он пи­шет, что ос­нов­ная его ра­бо­та как кор­рек­то­ра — убрать лиш­ние «ко­то­рые». Спа­си­бо, Осип Эмиль­е­вич, вы, на­вер­но, единст­вен­ный че­ло­век, кто ме­ня по­ни­ма­ет!

К мо­е­му (и ве­ро­ят­но, толь­ко мо­е­му!) со­жа­ле­нию, эту осо­бен­ность язы­ка за­ме­чаю, на­вер­но, я один, её прос­то не слы­шат, а если и слы­шат, не счи­та­ют изъ­яном, бо­лее то­го, лю­ди в боль­шинст­ве на ли­те­ра­тур­ное ка­чест­во язы­ка прос­то не ре­а­ги­ру­ют, не за­ме­ча­ют его; стиль, кра­со­та, вы­ра­зи­тель­ность средств ни­ко­го не вол­ну­ют, за­ме­ча­ют лишь глав­ную функ­цию язы­ка — но­си­те­ля ин­фор­ма­ции. чтó, а не кáк го­во­рят. Важ­на ин­фор­ма­ция, прак­ти­чес­кое со­дер­жа­ние, суть де­ла, ко­ро­че — со­об­ще­ние! Не фор­ма, а со­дер­жа­ние. Но от фор­мы за­ви­сит вос­при­я­тие, по­ни­ма­ние, да и са­мо вни­ма­ние к со­дер­жа­нию! И мне жаль по­гиб­ших, вер­нее ис­че­за­ю­щих, поч­ти вы­мер­ших при­част­ных и де­еп­ри­част­ных обо­ро­тов… э, прос­ти­те, обо­ро­тов, ко­то­рые по­гиб­ли. Ко­ро­че, ко­то­рые бы­ли, но ко­то­рых боль­ше нет! И я, на­вер­ное, один, кто об этом со­жа­ле­ет.

Воз­мож­но, мас­со­вый от­каз от, ка­за­лось бы, столь удоб­ных форм ре­чи свя­зан с тем, что их ис­поль­зо­ва­ние не­сколь­ко слож­нее, чем схе­мы с со­юзом «ко­то­рый», здесь мысль долж­на ра­бо­тать с не­ко­то­рым опе­ре­же­ни­ем язы­ка. То есть тре­бу­ет­ся пред­ва­ри­тель­ная ра­бо­та по про­ек­ти­ро­ва­нию, кон­ст­ру­и­ро­ва­нию фра­зы. В слож­ных слу­ча­ях, на­при­мер, в боль­ших со­став­ных слож­но­под­чи­нён­ных пред­ло­же­ни­ях, эта раз­ни­ца воз­рас­та­ет. Но это же пре­крас­но: сна­ча­ла на­до по­ду­мать, а по­том го­во­рить — ре­ко­мен­да­ции син­так­си­са со­от­вет­ст­ву­ют жи­тей­ской муд­рос­ти!

Прав был Алек­сан­др Ле­вен­бук (в те­ле­пе­ре­да­че «Ли­ния жиз­ни»): ев­реи (уточ­няю: рос­сий­ские ев­реи) поль­зу­ют­ся при­ви­ле­ги­ей — они луч­ше дру­гих рус­ско­го­во­ря­щих вла­де­ют рус­ским язы­ком. Я с удо­вольст­ви­ем слу­шаю блес­тя­щий рус­ский язык во всём его мно­го­об­ра­зии и бо­гат­ст­ве кор­рес­пон­ден­та НТВ во Фран­ции Ва­ди­ма Глус­ке­ра, но что-то по­след­нее вре­мя он не­час­то ме­ня ба­лу­ет… Как бы­ло бы хо­ро­шо, если бы кор­рес­пон­ден­ты и дик­то­ры по­учи­лись у не­го…

Я уже не го­во­рю о по­э­ти­чес­ком язы­ке, о по­э­зии (Ман­дельш­там, Пас­тер­нак, Брод­ский, Слуц­кий, Ме­ж­и­ров, Свет­лов, Баг­риц­кий, Уткин, ны­не здравст­ву­ю­щий Куш­нер и мно­гие-мно­гие дру­гие) — но это уже дру­гая те­ма.

Ког­да я на кух­не, а в ком­на­те бух­тит те­ле­ви­зор (раз­лич­ные ток-шоу), яс­но слыш­ны толь­ко «ко­то­рые» в изоби­лии во всех ва­ри­ан­та. У ме­ня в моз­гу ка­кой-то счёт­чик, от­счи­ты­ва­ю­щий «ко­то­рые» и оце­ни­ва­ю­щий ка­чест­во ре­чи по это­му па­ра­мет­ру. Но для это­го на­до иметь осо­бый слух — ис­пор­чен­ный, как у ме­ня, бо­лез­нен­но чувст­ви­тель­ный.

Как-то, по слу­чаю, лет де­сять то­му, у ме­ня был кон­такт с про­фес­со­ром Ин­сти­ту­та рус­ско­го язы­ка име­ни В. В. Ви­но­гра­до­ва (что на Вол­хон­ке) Б. С. Швар­ц­коп­фом. И я не упус­тил воз­мож­нос­ти за­дать му­чив­ший ме­ня во­прос. Про­фес­сор от­ве­тил очень прос­то и по­ни­зил ранг про­бле­мы до бы­то­вой:

— При­час­тия и де­еп­ри­час­тия — это ли­те­ра­тур­ный язык, а в раз­го­вор­ной ре­чи — толь­ко со­юзы, то есть «ко­то­рые»…

Что ж, по­нят­но. Но пуб­лич­ные вы­ступ­ле­ния, лек­ции, ре­чи, ин­тервью, бе­се­ды в те­ле­пе­ре­да­чах — их слу­ша­ют мил­ли­о­ны (мно­го­чис­лен­ные ток-шоу, в том чис­ле ли­те­ра­тур­ные, с учас­ти­ем пи­са­те­лей, ар­тис­тов и пр.) — это вам не раз­го­вор­ный язык! Здесь вы­сту­па­ют про­фес­си­о­на­лы, ли­те­ра­то­ры, учё­ные, спе­ци­а­ли­с­ты, сло­вом, куль­тур­ная и про­фес­си­о­наль­ная эли­та об­щест­ва. Но имен­но в этих слу­ча­ях мой счёт­чик «ко­то­рых» ра­бо­та­ет наибо­лее ин­тен­сив­но! И боль­шинст­во «ко­то­рых» он от­ме­ча­ет как брак ре­чи или текс­та, он тре­бу­ет об­ра­бот­ки, ре­дак­ти­ро­ва­ния, ра­бо­ты кор­рек­то­ра на пред­мет уда­ле­ния за­бра­ко­ван­ных «ко­то­рых». Ме­ня же эти сле­ду­ю­щие один за дру­гим «ко­то­рые» бук­валь­но бьют по ушам. И боль­но! Бо­юсь, не крас­не­ют ли уши, не за­мет­но? И са­мое обид­ное: не с кем эту боль раз­де­лить, ни­кто не пой­мёт! Не­ко­то­рые «го­во­ру­ны» как буд­то на­роч­но стре­мят­ся как мож­но плот­нее на­шин­ко­вать фра­зы «ко­то­ры­ми», на­са­жи­вая их один на дру­гой, так что речь, ка­жет­ся, бук­валь­но тре­щит у них в зу­бах! Пред­став­ля­е­те мой вос­торг?

При­во­жу за­пи­сан­ную мной ре­корд­ную фра­зу (за­меть­те, не фра­зу, ко­то­рую я за­пи­сал!), она при­над­ле­жит ве­ду­ще­му по­пу­ляр­ной ра­дио­п­ро­грам­мы: «Хо­чу по­бла­го­да­рить ты­ся­чи слу­ша­те­лей, ко­то­рые при­сла­ли нам пись­ма, в ко­то­рых они поздрав­ля­ют пе­ре­да­чу по по­во­ду ты­сяч­но­го вы­пус­ка, ко­то­рый со­сто­ял­ся в ян­ва­ре».

…Слу­шаю по ка­на­лу «Куль­ту­ра» в цик­ле «Ака­де­мия» лек­цию ака­де­ми­ка. Ци­ти­рую: «Лю­ди, ко­то­рые жи­ли на Се­ве­ре… Лю­ди, ко­то­рые жи­ли на За­па­де…» и так да­лее. Так и не до­га­дав­шись ска­зать про­ще, ко­ро­че, гра­мот­нее: «Лю­ди, жив­шие…», ака­де­мик с по­мощью «ко­то­рых» пе­ре­чис­лил все стра­ны све­та. Хо­ро­шо, что их ока­за­лось не­мно­го, до­клад­чик на­звал все­го че­ты­ре. На­вер­но, так оно и есть, ака­де­мик всё-та­ки…

За­ме­чу, что в ан­глий­ском язы­ке про­бле­мы с «ко­то­ры­ми» прак­ти­чес­ки нет. Есть ана­лог со­юза с та­ки­ми же функ­ци­я­ми — which, но он, как пра­ви­ло, опус­ка­ет­ся и ав­то­ма­ти­чес­ки по­лу­ча­ет­ся при­част­ный или де­еп­ри­част­ный обо­рот, и ни­ка­ких пов­то­ров и трес­ка! Фра­за ста­но­вит­ся ко­ро­че, про­ще. Воз­мож­но, это од­на из при­чин, по­че­му ан­глий­ский текст го­раз­до ко­ро­че рус­ско­го. Но это уже со­всем дру­гая те­ма.

Сле­ду­ю­щую лек­цию чи­та­ла да­ма-ака­де­мик. У неё дру­гая осо­бен­ность: поч­ти каж­дую фра­зу она на­чи­на­ла со сло­ва «по­то­му что», хо­тя, как пра­ви­ло, ни­ка­кой свя­зи с этим «по­то­му что» в кон­тек­с­те не бы­ло. Ду­маю, что здесь ка­кой-то очень рас­прост­ра­нён­ный сте­рео­тип мыш­ле­ния: го­во­ря­ще­му ка­жет­ся, что ска­зав «по­то­му что» (как не­кое вол­шеб­ное сло­во­со­че­та­ние — «се­зам, от­крой­ся!»), он объ­яс­нил, до­ка­зал, об­ос­но­вал то, о чём го­во­рит — со­бы­тие, по­сту­пок (в том чис­ле свой) и пр., то есть уста­но­вил при­чин­но-следст­вен­ную связь. Но, пов­то­ряю, как пра­ви­ло, ни­ка­ко­го до­ка­за­тельст­ва, кро­ме это­го «по­то­му что», нет. Но со­зда­ёт­ся не­кая сло­вес­ная ви­ди­мость. Од­на моя зна­ко­мая лю­бое яв­ле­ние объ­яс­ня­ет с по­мощью это­го при­ёма. На­при­мер, она не ска­жет: «Я вер­ну­лась, что­бы взять зон­тик», а «Я вер­ну­лась, по­то­му что за­бы­ла зон­тик». Тут, прав­да, есть при­чин­но-следст­вен­ная связь. В от­ли­чие от дру­гих хо­ло­с­тых «по­то­му что».

Во­об­ще, ка­чест­во язы­ка боль­шинст­во, ви­ди­мо, прос­то не за­ме­ча­ет, ну нет у лю­дей чувст­ва язы­ка, эс­те­ти­чес­кой его оцен­ки, вос­при­я­тия на слух, зву­ча­ния, мно­гог­ран­нос­ти, мно­го­об­ра­зия, изя­щест­ва, строй­нос­ти, ком­пакт­нос­ти, кон­струк­тив­нос­ти на­ко­нец! Они слы­шат в нём толь­ко ин­фор­ма­цию, со­дер­жа­ние, кон­кре­ти­ку, но не фор­му, зву­ча­ние — так ска­зать, внеш­ность ре­чи.

Им ре­ши­тель­но на­пле­вать на все эти язы­ко­вые про­бле­мы — тон­кос­ти, кра­со­ты сти­ля, плав­ность, упру­гость, эко­но­мич­ность, сло­вом, ка­чест­во язы­ка, и т. д. Бо­лее то­го, на­пле­вать не толь­ко на то, кáк го­во­рят, но и чтó го­во­рят на­ши по­ли­ти­ки, про­па­ган­ди­с­ты… (А вот это, на­счёт про­па­ган­дис­тов, как раз за­ме­ча­тель­но!) И в этом-то, на­вер­но, и на­ше спа­се­ние! Эта мысль ме­ня успо­ко­и­ла, по край­ней ме­ре, в этом пла­не за Рос­сию мож­но не вол­но­вать­ся, если про­па­ган­дис­тов не слу­ша­ют. И хо­чет­ся ска­зать: «Да бог с ни­ми, при­час­ти­я­ми и да­же с де­еп­ри­час­ти­я­ми, лишь бы не ма­те­ри­лись… А что до слож­ных ма­те­рий фи­ло­со­фии, идео­ло­гии и пр., то и тут есть прос­той вы­ход: до­ста­точ­но од­но­го сло­ва «по­то­му что», без ка­ких-ли­бо до­пол­не­ний, объ­яс­не­ний. Как го­во­рит­ся: «По­че­му?» — «Да по ко­ча­ну!» И всё!

Всё? Да нет, со­мне­ния оста­ют­ся: язык и мыш­ле­ние — это еди­ный про­цесс, мы ду­ма­ем на язы­ке, а раз так, то оску­де­ние язы­ка озна­ча­ет и оску­де­ние мыш­ле­ния, вот вам и оглуп­ле­ние, опро­ще­ние, при­ми­ти­ви­за­ция и пр.

Я да­же сти­шок на­кро­пал на эту те­му:

Та­ра­то­рят без раз­бо­ра —
Всё «ко­то­рый» да «ко­то­рый»,
В лек­ци­ях, бе­се­дах, спо­рах
«Те, ко­то­рые», «в ко­то­рых»,

Толь­ко слы­шишь в раз­го­во­рах
«для ко­то­рой» «у ко­то­рых»,
Так и нет чис­ла пов­то­ров —
«Те, в ко­то­рых», «за ко­то­рых»…

Прос­то жут­ко…
В про­ме­жут­ках
«по­то­му что, по­то­му что…».
Это рус­ский? Да не­уж­то?!
 

Зе­ле­но­град