Велимир Хлебников

​

Велимир, он же — Виктор Владимирович Хлебников — творец, которого с полной на то уверенностью вряд ли можно отнести к какому‑либо жанру. 
   Хлебниковская строка вырывается, выламывается из стройного стихотворного лада, сбивается с ритма, дыхание прерывистое, как будто в любовной истоме или приступе эпилепсии. 
   Иногда мне кажется, что Хлебников скорее прозаик, попавший впросак, ушедший во Свояси:
   Найти, не разрывая круга корней, волшебный камень превращенья всех славянских слов, одно в другое, свободно плавить славянские слова — вот моё первое отношение к слову…
   Хлебников творил свой микрокосмос из славянской мифологии:
   В «Девьем боге» я хотел взять славянское чистое начало в его золотой липовости и нитями, протянутыми из Волги в Грецию. Пользовался славянскими полабскими словами (Леуна)… 
   Хлебников — творец новой яви, нови, завязи, сотканной из славянской архаики и новояза, нового поэтического языка, новой зауми, творец утопии, у которой есть неэвклидова перспектива, но нет будущего. 
   Зори — лица.
   Ночи — темя.
   Я веселия божницы…
   Улетающее стремя…
   
   Пазлы, атомы из расщеплённых частиц, которые поэт складывает в новую художественную реальность. В этом отношении Хлебников очень похож на Филонова:
   Я встретил одного художника и спросил, пойдёт ли он на войну? Он ответил: «Я тоже веду войну, только не за пространство, а за время. Я сижу в окопе и отымаю у прошлого клочок времени. Мой долг одинаково тяжёл, что и у войск за пространство». Он всегда писал людей с одним глазом. Я смотрел в его вишневые глаза и бледные скулы. Лился дождь. Художник писал пир трупов, пир мести. 
   Новый мир, породивший гения, не принял его. Да и Хлебников его тоже.
   Велимир Хлебников изобрёл новый жанр. Имя этому жанру на стыке литературы, лингвистики, математики — Велимир. Разбойный посвист, молодецкий задор, чтобы разом перевернуть жизнь, мироустройство, как говор Стеньки Разина:
   Сетуй, утёс!
   Утро чорту!
   Мы, низари, летели Разиным.
   Течёт и нежен, нежен и течёт,
   Волгу див несёт, тесен вид углов…
   Прибрежных много трав и вер.
   «Пинь, пинь, пинь!» тарарахнул зинзивер.
   О, лебедиво!
   О, озари!

   Велимиру Хлебникову 140 лет. 
   В масштабах космоса и вселенной — он младенец. 
   С днем рождения, малыш! 

 

Игорь Михайлов